— На чем я остановилась? Ах да! Домик. Недели через две, как они в него поселились, посыпались жалобы от ближайших соседей, Такерсов. Их дом находится в четверти мили, но поскольку у хозяина больное сердце, а у хозяйки имеется любовник, они оба нуждаются в покое и тишине. Ко мне зашла миссис Такерс. Пожаловалась, что ни один из них не смог спать из-за шума и гама в особняке Вайтвейсов. Похоже, там происходили настоящие оргии, сказала она. Всю ночь там гремела музыка, какие-то люди кричали и ругались, и был очень похожий момент, что кого-то собирались вообще убивать. Она в этом была уверена.

Миссис Буш как бы невзначай ополовинила одним глотком свой бокал.

— Вы же понимаете, что подобные жалобы смерти подобны для агента по сдаче недвижимости в наем. Да еще в такое время года! Естественно, мне пришлось отправиться к миссис Рэнкин.

Она состроила гримасу.

— Вообще-то я намеревалась слегка пожурить эту дамочку. Фактически я заранее продумала каждое слово. А в итоге меня чуть было не застрелили!

— Как?

— Перед домом стояли две яркие спортивные машины и еще какая-то старая развалюха, которая, казалось, уже побывала не в одной аварии, — медленно заговорила она. — На мой звонок вышел молодой гигант и спросил без всякого почтения, какого черта мне нужно? Не меньше и не больше! Я ответила, что мне нужна миссис Рэнкин. Он ответил, что она в данный момент занята. Я сказала, что подожду. — Удрученно покачав головой, она снова подхватила свой бокал. — На это мне было заявлено, что я могу, коли мне угодно, ждать до второго пришествия, причем, чтобы не терять напрасно времени, он посоветовал.., нет, у меня язык не поворачивается повторить его слова.

Она допила свой бокал, глаза у нее заметно затуманились.

— Поверьте, в своей жизни я не была так сильно напугана, как в этот раз. — Теперь она говорила медленно, тщательно выговаривая каждое слово:

— Я ее” всех ног бросилась назад к своему офису. Понимаете, столкнулась с совершенно неприкрытым стремлением, чтобы не сказать жаждой, этого типа избить меня. Поразмыслив, я посчитала самым правильным полностью позабыть про этот инцидент. Миссис Такерс еще пару раз жаловалась на шумных соседей, но я ответила, что сделала все, что было в моих силах, и посоветовала ей самой попробовать с ними поговорить. Возможно, она так и поступила, не знаю, но с тех пор она уже больше мне не звонила.

Голова миссис Буш стала тихонечко покачиваться, я даже пожалел ее, видя, с каким трудом она пытается сосредоточить на мне свое внимание.

— Могу признаться, мистер Холман, — продолжала она почти нараспев, — я почувствовала облегчение, более того, безумную радость, когда миссис Рэнкин через пару недель швырнула мне на стол ключи от дома и сообщила, что они не хотят больше здесь оставаться. — Она хихикнула. — Я была так счастлива, что с радостью вернула бы им часть денег, но она об этом даже не заикнулась.

— В каком состоянии был дом после их отъезда?

— Хаос! Поверьте, четыре уборщицы наводили там порядок в течение трех дней. Нет, такого кошмара я никогда больше не встречала!

— Огромное спасибо! — воскликнул я. — Вы мне очень помогли.

Она медленно поднялась и задержалась в этой позе несколько секунд, вцепившись в край стола.

Я наблюдал за тем, как она пошла к выходу, спотыкаясь на каждом шагу, и растерянно думал о том, что мне предпринять. К счастью, в этот момент откуда-то из-за стойки появилась блондиночка-официантка и взяла ее под руку, а через пару минут к моему столу подошел официант.

— Вы все еще желаете свою отбивную? — спросил он.

— Конечно, — ответил я, — но я полагаю, надо подождать возвращения леди.

— Она не вернется, — доверительно шепнул он. — Сегодня же четверг, не та ли?

— Да, четверг.

— Миссис Буш очень милая дама, — все тем же доверительным шепотом продолжал он, — но четверг — ее день, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Вроде бы да, но на всякий случай разъясните-ка мне это подоходчивей.

— Так происходит каждый четверг с точностью до мелочей, — пробормотал он. — Она непременно начинает с двойных “Джибсонов”, заказывает бифштекс с кровью либо что-то подобное, но большей частью заказ остается невостребованным, потому что к этому времени она сильно нагружается, вот и все.

— Но сейчас с ней все в порядке? — спросил я.

— Конечно. — Он усиленно закивал. — За ней присматривает мисс Глен. У нас сзади имеется тихая комната с кушеткой. Миссис Буш поспит там пару часиков и уйдет отсюда как ни в чем не бывало.

— Как это неприятно, — покачал я головой.

— Да, такой вот у нее характер, она позволяет себе расслабиться раз" в неделю. — Он пожал плечами. — Ведь бывает гораздо хуже, согласитесь?

— Вы меня неверно поняли. Я имел в виду, что мне от души ее жаль. Она, вероятно, вдова и тяжело переживает свое одиночество.

— Она не вдова, а разведена. А сейчас она живет с одним типом. Полагаю, что каждый четверг ей становится невмоготу, вот она и расслабляется.

— Что собой представляет этот тип? Может, он бьет ее или издевается? — спросил я, искренно заинтересовавшись судьбой миссис Буш.

— Нет. — Официант презрительно прищурился. — Ее старик поколачивал ее время от времени, ну а этот — принц. Он исполняет обязанности дворецкого, прислуживает ей за столом, как раб, и однако же...

— Так зачем же напиваться по четвергам?

— Полагаю, от скуки. На самом деле ей бы хотелось, чтобы ее старик возвратился назад и внес элемент неожиданности в ее слишком уж благополучное и спокойное существование. Раза два в неделю устраивал бы ей солидные вздрючки. Но она не знает, какое ей принять окончательное решение. Скажите, вы все еще хотите отбивную?

— Теперь и сам не знаю, чего я хочу! — разнервничался я. — Если я не могу понять женщин, может, мне сходить в магазин абстрактного искусства и попытаться там найти ответ?

Официант улыбнулся:

— Нет уж, лучше я принесу отбивную, а туда не ходите. Так вернее.

В Лос-Анджелес я возвратился вечером, припарковав машину перед баром в Западном Голливуде, и вошел в мрачный холл. Маленький сухощавый человечек сидел в одиночестве за столиком, просматривал дневную газету; его искалеченная нога была согнута под каким-то неестественным углом и торчала из-под стола. На столе стояли до половины наполненный стакан и бутылка. Он поднял глаза, когда я уселся против него, и кивнул.

— Значит, девочку убили? — произнес он, тыкая пальцем в статью на первой странице. — Похоже, они подозревают этого Лумиса в убийстве с особой жестокостью.

Я заказал официанту бурбон со льдом, и тот сразу же удалился. Выцветшие Голубые глаза Снелла выжидательно смотрели на меня какое-то мгновение, потом он слегка пожал плечами и схватил свой стакан.

— Вы пришли сюда поговорить об этом, Холман? — спросил он. — Или же вам просто Захотелось выпить стаканчик в уютной обстановке с приятным собеседником?

— И то и другое, — ответил я. — И кое-что узнать. Официант принес бурбон и снова удалился. Унылое, я бы даже сказал мрачное, выражение его лица гармонировало с общей обстановкой бара, почему-то подумал я. Это было место для того, чтобы пить и напиваться, но не более. Временное убежище для людей, мечтающих утопить в стакане свои тяжкие думы и переживания. Гавань для неудачников, подобных Макси Снеллу.

— Прошлый раз вы дали мне ответ на проблему Клэя и его дочери, которая куда-то уезжала в том месяце, когда он пропадал, правильно?

— Неужели? — Он пожал плечами. — Не помню, Холман. Это было миллион лет назад.

— Оказывается, в это время Клэй Роулинз изменил свое имя на Рэнкин и арендовал дом в Кармеле, — продолжал я. — Изменив имя, он завел себе новую жену под стать новому имени.

— Думаю, изменяя имя, человек намеревается обзавестись новой женой и покончить со своим прошлым? — Он взял свой стакан без всякого энтузиазма и принялся медленно пить из него. — Чего ради вы морочите мне голову подобной ерундой, Холман?